Клининг регулятора

8432

Нацбанку необходимо избавиться от внутреннего конфликта интересов

фото: Андрей Лунин

В Национальном банке сменилось руководство. Участники банковского рынка возлагают большие надежды на нового руководителя Кайрата Келимбетова, который, по их мнению, может разобраться со спорными инициативами регулятора, принятыми в последнее время. Необходимость системных перемен, которые должны дать второе дыхание отечественной банковской системе, очевидна. Об этом говорит председатель правления АО «Народный сберегательный банк Казахстана» Умут Шаяхметова.

– Умут Болатхановна, нынешний год богат событиями на финансовом рынке Казахстана. Какие тенденции вы можете отметить?

– Уходящий год был активным в плане смены собственников в некоторых банках. Вспомним продажу АТФБанка, инициативу государства по продаже Альянс Банка, Темiрбанка и БТА Банка. По моим данным, еще один казахстанский банк, принадлежащий крупному западному финансовому институту, может быть продан. Я считаю, что уход международных финансовых институтов с казахстанского рынка – это негативный индикатор, который вызывает определенные опасения. Прежде всего потому, что это говорит о потере интереса со стороны иностранных инвесторов, банковских структур, которые, вероятно, посчитали, что для банковского бизнеса в Казахстане риски возросли.

– Но так же было не всегда?

– Я помню те годы, когда приходили ABN Amro, RBS, Citi Bank, HSBC, Unicredit – эти кредитные учреждения в один голос заявляли, что Казахстан для них интересный рынок с хорошим потенциалом, где очевидны точки роста. Несмотря на то что рынок был развивающимся, мы могли похвастать отличной законодательной базой. У нас были высокие международные рейтинги со стороны международных агентств. 

Сейчас всего этого нет, и лидерство банковской системы Казахстана, даже в странах СНГ, плавно сходит на нет. К сожалению, страна слишком медленно выходит из кризиса на фоне остальных государств, которые смогли быстро принять необходимые меры. Мы сейчас застряли в какой-то «точке вязкости», и масса инициатив, идущих от участников рынка, зачастую не воспринимается регулятором. Да, реформы идут, но я считаю, они носят не рыночный характер, а лишь усиливают государственный монополизм на банковском рынке. В итоге, находясь в финансовом застое, Казахстан может растерять передовые позиции сектора: сокращается число игроков, инструментов, рынок ценных бумаг не работает как следует. Более того, банки до сих пор не очистились от плохих активов и не произвели очистку балансов. Были предприняты определенные усилия, но ничего не заработало.

Почему? Да потому, что сам процесс весьма непростой, включающий в себя достаточно сложные процедуры, на которые порой уходят годы.

– В чем причины происходящего?

– На мой взгляд, действия Нацбанка идут в противоречии с посылами, которые транслирует верховная власть. С одной стороны, мы говорим, что Казахстан – это рыночная экономика, и хотим снова занимать передовые позиции в мире банковских систем. С другой – видим уничтожение класса частных регистраторов с созданием Единого регистратора, Единого государственного бюро; появился Единый пенсионный фонд; государство получило контрольный пакет биржи; предпринимаются попытки создать Единый процессинговый центр; сегодня доходят сведения, что идут разговоры о создании Государственной компании по страхованию жизни; принимается запрет на валютные свопы; вводятся динамические провизии. 

Другими словами, государство сейчас заходит в некоторые сектора, которые не несут системных рисков, и тем самым ограничивает рыночное развитие.

– Зачем это нужно Национальному банку?

– Я считаю, что в самом регуляторе присутствует конфликт интересов. Например, запрет на валютные свопы и хеджирование... Это решение принимается Нацбанком под вывеской сдерживания инфляции и удержания курса тенге. Соответственно, он посчитал, что банки злоупотребляют свопами и влияют на курс, поэтому проще взять и запретить эти инструменты, в ущерб рынку. Причем рынок как существовал, так и продолжает существовать – сдвиг произошел за рубеж. То есть те клиенты, кто хочет хеджироваться и осуществлять валютные свопы, продолжают это делать, но уже на базе иностранных банков. В свою очередь казахстанские банки оказались выключенными из этого рынка. Если эта инициатива все-таки вступит в силу с 1 января 2014 года, то угрозы могут принять уже системный характер – банки могут нарушить валютные позиции, которые присутствуют сейчас в рамках пруденциальных нормативов.

Говоря о конфликте интересов в Нацбанке, следует отметить, что он еще найдет свое отражение в процессе создания единой пенсионной системы, когда регулятор выступает кастодианом, управляющей компанией по инвестициям, формирует правление фонда.

– Видите ли вы какие-то еще скрытые угрозы для банковского сектора?

– Другая острая проблема банковского сектора Казахстана – отсутствие ликвидности тенге. Банки принимают депозиты в долларах, кредитуют в тенге, а инструментов хеджирования, валютных свопов нет. Национальный банк, опасаясь за курс тенге, будет пытаться выводить ликвидность в тенге в зарубежные инструменты, а мы будем страдать от отсутствия этих длинных и дешевых тенговых средств. Нехватка тенге уже ощущается и сейчас. Вы наверняка видели, что некоторые банки объявили о сворачивании ипотеки, то есть перестают кредитовать экономику страны длинными деньгами в тенге и предлагают валютные инструменты. В этом нет ничего хорошего, если кредитование будет осуществляться в иностранной валюте, то риски будут перекладываться на заемщика. И в случае любого кризисного момента подобные займы в инвалюте ухудшат кредитные портфели банков.

Надеюсь, что нынешнее руководство Нацбанка сумеет объективно оценить все «за» и «против»

Однозначно проблему с тенговой ликвидностью нужно решать. Сегодня банки берут overnight по очень высоким процентным ставкам, это оказывает влияние на ставку рефинансирования Нацбанка, которая, видимо, будет расти. Отразится это и на ставках по кредитам и депозитам в банках второго уровня. В итоге данный процесс негативно повлияет на инфляцию и на рост экономики в целом.

– Есть ли варианты взять длинный и дешевый тенге на внутреннем рынке?

– Сегодня пенсионным фондам запрещены инвестиции в ценные бумаги, кроме государственных. Ежемесячно в систему поступает примерно 20 млрд тенге пенсионных отчислений, которые практически никуда не инвестируются. Они или лежат на счетах, или инвестируются в низкодоходные инструменты под 2–3%, что даже ниже инфляции. Эти деньги могли бы дать фондирование казахстанским банкам. Также деньги Национального фонда можно было бы развернуть в экономику страны и пустить на целевые программы, например поддержку МСБ.

– Что сейчас может сделать новое руководство Нацбанка?

– На мой взгляд, в нынешней ситуации есть необходимость пересмотра расстановки акцентов в политике государственного регулирования финансового сектора, особенно в части тенденции к его государственной монополизации. И если мы продолжим движение в том же направлении, ни к чему конструктивному это не приведет. Это не рыночный подход. Но я надеюсь, что здравый смысл все же возобладает и нынешнее руководство Нацбанка сумеет объективно оценить все «за» и «против», более взвешенно подойдет к существующей проблеме внутреннего конфликта интересов регулятора, предпримет необходимые меры к ее нивелированию.

Ведь все, что для этого нужно, – выработка консенсусного решения, учитывающего мнения всех участников рынка. Именно такая позиция в конечном итоге позволит решить все государственные задачи по дальнейшему восстановлению и развитию финансового сектора Казахстана.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить