Как чувствует себя украинский банк Кенеса Ракишева

50247

Об этом рассказал председатель наблюдательного совета АО «БТА Банк» (Украина) Алибек Мухамед-Рахимов

Алибек Мухамед-Рахимов
Алибек Мухамед-Рахимов
ФОТО: личный архив

В середине января 2022 года стало известно, что предприниматель Кенес Ракишев (№9 в списке 50 богатейших бизнесменов Казахстана – 2022) вышел из страхового бизнеса в Украине – продал местной компании «НС-Финанс» остаток своей доли в страховой компании «Оранта». После этого в Украине у бизнесмена остался один финансовый актив из «империи БТА» – одноименный банк. Им Кенес Ракишев владеет опосредованно через БТА Банк (Казахстан) – компанию, которая после сдачи в 2015 году банковской лицензии занимается проблемным «наследием».

В последние несколько лет украинскому банку ищут нового владельца. Интерес в числе прочих проявлял Kaspi.kz. «Акционер решил продать украинский банк, как и другие банки из группы БТА, чтобы сосредоточиться на иных направлениях бизнеса. Последним был продан банк в Кыргызстане (в 2019 году – кыргызскому Бакай Банку; во владении пока остается банк в Беларуси – F)», – отметил Алибек Мухамед-Рахимов. В интервью Forbes.kz он рассказал о том, как обстоят дела в БТА Банке (Украина) и как в целом банковский сектор переживает происходящее в стране.

F: Алибек, как физически обстоят дела в банке – пострадала ли из-за военных действий инфраструктура?

– Сейчас, слава Богу, все более или менее нормально – насколько нормально может быть в таких условиях. Банк функционирует. Лет пять назад, когда мы начали готовить его к продаже, у нас было три отделения – два в Киеве, одно во Львове. Сейчас – одно в Киеве. Сотрудники большей частью продолжают работать, кто-то – на удаленке (опыт ковида помог это организовать).

Отделение банка
Отделение банка
ФОТО: личный архив

Расскажу, что происходило в феврале. В два часа ночи 24 февраля (день начала специальной военной операции России в Украине – F) я вылетел «Эйр Астаной» из Киева в Алматы. В шесть утра самолет сел на дозаправку в Атырау, я открыл телефон и увидел кучу сообщений о том, что началась война. Многие люди в самолете были шокированы. Сразу успел сделать несколько звонков сотрудникам, в то время все уже не спали. В Алматы мы начали принимать срочные меры. Примерно за неделю до начала войны я просил службу безопасности и руководство банка подготовить экстренный план эвакуации на случай военных действий. Банк – насколько можно – был к этому готов.

F: У вас организовано бомбоубежище?

– Есть безопасное место – подвальное помещение с прямым доступом из отделения. В тот день большинство сотрудников не успели доехать до офиса и остались дома. Мы координировали работу дистанционно.

Практически с первого дня войны банк выполнял все свои функции. В первые два месяца отделение было закрыто, но мы периодически открывали его, потому что там хранилище: люди, которые экстренно уезжали за рубеж, забирали сбережения. Колл-центр у нас функционировал 24/7, отделение работало онлайн, сотрудники оставались на связи. Мы собирали пулы клиентов в один день и запускали [внутрь, чтобы выдать деньги].

F: Банк ощутил миграцию из Украины? Много клиентов забрали свои депозиты?

– Отток граждан ощутили все банки: люди уезжали, забирали депозиты, средства из хранилищ. Ситуация по хранилищам на нас сильно не повлияла, просто нужно было организовать эту работу, выстроить систему. Отток депозитов был, но мы не понесли из-за этого фатальных потерь: мгновенная ликвидность, то есть средства, который можно, условно, в течение одного дня вернуть клиенту, у нас многократно превышает нормы регулятора. Такова выбранная акционером стратегия: почти все активы инвестированы в ценные бумаги государства – они абсолютно ликвидны. При этом сейчас мы инвестируем преимущественно в краткосрочные бумаги Нацбанка, так что мгновенная ликвидность стала, так сказать, еще более мгновенной. Добавлю также, что было много случаев, когда люди сначала забирали депозиты, а потом возвращали деньги назад.

F: Насколько рискованно сейчас вкладывать в госбумаги Украины?

– Банк ограничен валютной позицией: она не позволяет взять и на все активы купить доллары. Так как у нас активы и пассивы в гривне, мы должны инвестировать в гривневые активы – либо кредитовать, либо покупать облигации внутреннего госзайма (ОВГЗ) Минфина Украины, либо инвестировать в короткие ценные бумаги Национального банка. Кредитование в нынешних условиях предполагает слишком высокие риски. Облигации долгосрочные – на год и больше. Выбор очевиден – короткие госбумаги, это максимально безопасно. Поэтому сейчас мы инвестируем преимущественно в краткосрочные ценные бумаги – ноты Нацбанка.

F: У вас есть банки-корреспонденты за границей? Возникали ли проблемы во взаимодействии с ними из-за военных рисков?

– Мы работаем с местными крупными банками, которые имеют корсчета за рубежом, они нас обслуживают. Существенных проблем не было.

Сотрудники перед отделением банка
Сотрудники перед отделением банка
ФОТО: личный архив

F: В последние несколько лет, за исключением 2019-го, украинский БТА получает убыток. В 2017-м он был около полумиллиарда (по отчетности за 2017 год – 556,9 млн гривен, скорректированный в 2018-м – 481,3 млн гривен). На 1 сентября этого года убыток составляет 24,6 млн гривен. С чем это связано?

– В 2017 году значительный убыток был получен в результате сокращения срока обязательств дочернего украинского банка перед акционером. Фактически это особенности бухучета. Но при этом можно отметить, что все обязательства украинского банка перед акционером были выполнены в полном объеме.

Операционный убыток действительно есть, так как банк не осуществлял активное кредитование, а готовился на продажу. В текущих реалиях это позволило избежать значительно больших убытков, связанных с возможным невозвратом кредитов.

F: Вы сказали, что готовили банк к продаже в течение последних пяти лет. Каким образом?

– Мы занимались возвратом долгов, чистили баланс. Существенно сократили «просрочку»: 85% NPL банка составляли три кредита, два из них в итоге были погашены досрочно, один – в срок. Новые кредиты практически не выдавались, поэтому размер ссудного портфеля сейчас несущественный – менее $100 тыс. в эквиваленте. Все кредиты обеспеченные и обслуживаются по графику. Активы инвестированы преимущественно в высоколиквидные безрисковые ценные бумаги государства (на 1 сентября 2022 года активы, по данным НБУ, составляют 278,5 млн гривен, обязательства – 70,7 млн гривен – F). [Сейчас] банк зарабатывает в основном за счет казначейских доходов. Также мы сократили некоторые структурные подразделения и сотрудников – с 200 до 80 человек, чтобы снизить текущие расходы и сделать банк привлекательным для [потенциального] покупателя. При этом сохранили полный функционал – карточный и розничный бизнес, депозитарную деятельность.

F: Много ли было желающих приобрести актив?

– На протяжении этого времени интерес к покупке проявляло довольно много возможных покупателей – и украинских, и зарубежных. Было много встреч. Процесс продажи банка достаточно непростой, длительный, и у регулятора высокие требования: если у потенциального покупателя не будет безупречной деловой репутации или он не сможет доказать происхождение своих денег, то со стороны регулятора просто последует отказ. (В 2020 году банк мог купить белорусский предприниматель Николай Воробей. Его кандидатуру одобрил Антимонопольный комитет Украины, но не пропустил Нацбанк: предприниматель был под санкциями, что, по оценке регулятора, сделало его деловую репутацию «небезупречной», также он не смог предоставить достаточно информации и подтвердить источники своих средств – F).

Кенес Ракишев
Кенес Ракишев
ФОТО: © Андрей Лунин

Мы не хотели продавать банк первому встречному. Акционер выбирал, кому отдать предпочтение. Банк предельно понятный, с прозрачной структурой активов, по нему не нужно делать сложный дью-дилидженс, и он относительно небольшой. Из него можно «лепить» что угодно в зависимости от того, кто будет покупателем. А покупателем может стать, например, агрохолдинг, которому интересно кредитование, – и он сразу сможет развивать этот бизнес. Или, например, любой финтех, которому, по сути, нужны карточный бизнес, лицензия и [чтобы компания] соблюдала минимальные технические требования – это все есть. Банк может служить ядром для старта любого бизнеса. В этом и была идея менеджмента – сохранить его в таком виде.

F: Есть ли сейчас конкретный покупатель?

– Не могу сказать, что сейчас кто-то конкретный выбран. Когда выбор будет сделан акционером, думаю, какое-то сообщение об этом будет отдельно распространено. Повторюсь, банк остается привлекательным [для покупки]. Я говорю это не на пустом месте: поступают обращения, идут переговоры, я встречаюсь с людьми.

F: Возможная сделка с Kaspi.kz все же не состоялась или была отложена?

– Этот вопрос я тоже прокомментировать не могу, так как эта информация является коммерческой тайной. Если будет крупное корпоративное событие, банк об этом объявит. (О возможной покупке украинского БТА Банка говорилось в отчетности Kaspi.kz за третий и за четвертый кварталы 2021 года. Разрешение на приобретение акций банка финтех получил от Антимонопольного комитета Украины, должен был получить одобрение Нацбанка Украины и надеялся закрыть сделку в первой половине 2022 года – F).

F: Каковы риски, что из-за военных действий процесс продажи будет отложен?

– Риски есть. Например, 13 марта над нашим отделением взорвалась ракета. В соседних домах снесло крыши, у нас выбило стекла, повредило оргтехнику. Благо, само отделение в тот момент было закрыто, никто из сотрудников не пострадал. Рядом с банком нет критически важной инфраструктуры, но, как говорится, никто не застрахован. Мы же не знаем, как будут развиваться события.

Отделение банка
Отделение банка
ФОТО: личный архив

Одна из причин, почему акционер продолжает поддерживать банк, – мы верим, что сможем успешно закрыть сделку по продаже. Многие в Украине сейчас ждут аналога плана Маршалла – что после окончания военных действий стране окажут поддержку. При таком сценарии украинские финансовые институты можно будет продавать с мультипликатором, наверное, х3, потому что все ожидают достаточно большого вливания денег в экономику, укрепления курса и т.д. Но никто не знает, когда это произойдет, и это тоже очень важный фактор.

F: Потребовалось ли докапитализировать банк?

– Да, для поддержки банка акционер внес средства для докапитализации банка во втором и третьем квартале 2022 года – более 23 млн гривен (на 1 сентября, по данным НБУ, капитал банка составляет 207,8 млн гривен – F).

F: А для поддержки клиентов что-то делалось?

– В начале весны мы отменили все пени и штрафы по основным услугам, продлили сроки действия карт, ввели каникулы на время действия военного положения. Но при этом следует отметить, что подавляющее большинство клиентов своевременно обслуживают свои обязательства и не злоупотребляют возможностями. Многие не пользуются [кредитными] каникулами, понимая, что, если есть возможность платить, то нужно это делать, чтобы экономика работала.

Добавлю также, что в первые дни, когда никто не понимал, как события будут развиваться, акционер выплатил всем сотрудникам банка, кроме членов наблюдательного совета, находящихся не в Украине, премию – в общей сумме 3,5 млн гривен.

F: По вашим наблюдениям, бизнес в стране сейчас работает? Кредитование идет?

– Если говорить не конкретно про наш банк, а про сектор в целом, то, может, не так активно, как раньше, и, возможно, тщательнее рассматривая каждого клиента, но банки кредитуют. У меня, например, есть знакомые, которые активно занимаются кредитованием, и они говорят, что, условно, в августе выдали в два раза больше кредитов, чем в июле, в сентябре планировали выдать еще больше. Экономика работает. На рынке недвижимости, например, начали заключать сделки купли-продажи – после провала, существенного падения цен и резкого снижения спроса. В конце августа – начале сентября я разговаривал с застройщиком, у которого три крупных объекта под Киевом; один он продолжил строить в августе, второй должен был в сентябре, третий планировал в ноябре. И я знаю несколько таких застройщиков. Мои друзья, акционеры одной из страховых компаний, говорят, что выполнили 50-60% плана продаж, притом что основа их портфеля – КАСКО, добровольный вид страхования. Это достаточно показательно.

F: Как регулятор реагирует на происходящее? Делались ли в этот период какие-то послабления для сектора и конкретно для вашего банка?

– Определенные послабления некоторых требований к банкам были, но регулятор достаточно внимательно следит за действиями участников рынка, нормативы нарушать не позволяет. Конкретно нашему банку помощи со стороны регулятора или дополнительных послаблений не было. Если послабления делают, то обычно для сектора в целом, как правило, без исключения для кого-то. Но нам и не требовалось.

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить