"Фонд проблемных кредитов не работает"

«К сожалению, «Фонд проблемных кредитов» не работает. Вот многие банки открыли ОУСА (организации по управлению стрессовыми активами - КазТАГ), так называемые SPV, но опять же механизма, как передавать туда – за счет списания по балансовой стоимости, по чистой стоимости за минусом провизии – довольно много вопросов. И опять же очень много вопросов пересекается с налоговым кодексом, то есть очень тяжело», - заявил Жайдаржан Затаев на VII ежегодной конференции Fitch Ratings по Казахстану во вторник.

При этом, по его мнению, каких-либо подвижек в решении вопроса с проблемными активами в банках до конца этого года также ожидать не стоит.

«К сожалению, мое видение, что нет. В конце 2012 года мы были в такой же ситуации, что и в начале года, - реальных инструментов, чтобы эти инструменты заработали, мы не видим. Институты только на бумаге организованы, все это изложено, вопросы, сами механизмы не проработаны и инструменты передачи не отработаны», - подчеркнул банкир.

«Все мероприятия хороши, которые государство нам сейчас оказывает, но это предприятия для оживления работающих компаний», - добавил Ж. Затаев.

Вопрос, почему банки не списывают кредиты, по его словам, состоит в том, что, «к сожалению, бремя очистки лежит полностью на плечах банков». При этом следует учесть, что, к примеру, процесс банкротства компаний «идет очень долго - как минимум 2-3 года, плюс компания защищается, вводятся процедуры реабилитации».

«Банк, в принципе, может списать кредиты и до банкротства, но это обходится в дополнительные деньги, то есть мы должны заплатить еще за налог. Чтобы списать $1 тыс., надо сначала еще $100 заработать, потом провизии создать и привести это в ноль. Еще нужно по текущей ставке подоходного налога 20%, то есть $20 нужно еще заплатить за то, чтобы признать долг неработающим. То есть, довольно жесткая система, очень сильно зарегулированная», - пояснил банкир.

Другой «большой проблемой» для казахстанских банков, по его мнению, являются физические лица-должники, в отношении которых до сих пор нет закона о банкротстве, а «также нет закона о коллекторах». Помимо этого, у казахстанских банков имеются вопросы к деятельности института государственных судебных исполнителей.

«Он работает по своим законам, которые непрозрачны и эффективность которых очень плохая. Мы проанализировали государственных судебных исполнителей в 2010 году, в 2011-м и в 2012-м. Представляете, что от всего объема переданных им дел - уже решения суда есть - их эффективность была 1-2%! То есть у них на столе лежат решения судов, например, на 100 млрд тенге – их эффективность 1 млрд тенге в год! То есть, чтобы получить 100 млрд тенге назад банку или банкам вместе, надо 100 лет, но чтобы с такой эффективностью работать», - обратил внимание Ж. Затаев.

«Мы научились выдавать кредит, но до сих пор слабо работает взыскание, (…) и это, к сожалению, больная тема почти у всех банков», - добавил он далее.

Между тем, по его словам, «чем больше процент невозврата, тем больше будет ставка, чем меньше процент невозврата, тем будет меньше ставка».