В J.P. Morgan обозначили макроэкономические риски для Казахстана
И спрогнозировали стоимость нефти на мировом рынке в 2024 году
Макроэкономист J.P. Morgan Анатолий Шаль, выступая на Kazakhstan Growth Forum в четверг, 21 сентября, предложил участникам форума проголосовать: какую цену на нефть на мировом рынке они считают наиболее вероятной в 2024 году. Большинство из тех, кто поднимал руки, выбрали вариант $70-90 за баррель. «Мы с этим тезисом согласны: предполагаем, что в 2024 году цены снизятся в интервал «более равновесных» значений – $80-90 за баррель», – сообщил спикер.
«Текущий эпизод роста цен на нефть – движение их к $100 за баррель – скорее, связан с балансом спроса и предложения. Он неустойчив. Мы прошли пик использования запасов нефти летом [2023 года], и отложенный спрос со стороны Китая уже более или менее реализовался. В 2024 году спрос на нефть значительно замедлится вместе с замедлением мировой экономики. При этом предложение продолжит расти, в том числе потому, что, видимо, и Россия, и Саудовская Аравия будут постепенно уменьшать тот объем сокращения производства и экспорта, который они обозначили в 2023 году», – пояснил Анатолий Шаль.
Далее макроэкономист перечислил пять рисков для развивающихся рынков, которые релевантны и для Казахстана.
«Первый риск – период высоких процентных ставок», – обозначил он. Предыдущий длительный период высоких ставок пришелся на 1990-е годы. Тогда по развивающимся рынкам «прокатилась волна кризисов и кейсов, связанных с платежным балансом, долгом и т.д. «Сейчас, конечно, крупные экономики развивающихся стран находятся в лучшей форме, чем в то время, они создали подушки безопасности, применяют гибкие валютные курсы, дефициты бюджетов у них меньше и т.д. – сделал ремарку эксперт и поясняет: – Глобальная экономика привыкла жить в условиях мягких бюджетных ограничений в течение прошлого десятилетия. Сейчас, когда мы входим в период жестких бюджетных ограничений, неизвестно, какие скелеты в шкафу обнаружатся в тех или иных сегментах рынка, и, соответственно, в этом есть определенные риски».
Второй риск, который, по словам Анатолия Шаля, «в теории релевантен для Казахстана», связан с тем, что основные торговые партнеры Казахстана – Китай и Европа – испытывают сложности не только с циклическим замедлением но и, видимо, с моделью роста в долгосрочной перспективе. «Про Россию даже не стоит говорить… В 2023 году удивил положительный рост, но неизвестно, как экономика этой страны будет развиваться в долгосрочной перспективе. Это определенные риски с точки зрения того, с кем Казахстан должен торговать», – сказал эксперт. «Смягчающим обстоятельством» он назвал то, что основные экспортные товары Казахстана – нефть и другие коммодитиз, которые «должно быть относительно не сложно перенаправить на другие рынки».
Третий риск – на взгляд международного банка, наиболее релевантный для всех развивающихся рынков, в том числе Казахстана – это высокий риск рецессии в США. «И модельные оценки, и наши субъективные оценки риска рецессии в Штатах в 2024 году остаются на высоких уровнях. Мы все знаем, что когда случается рецессия в США, происходит бегство от рисков, доллар укрепляется, волатильность возрастает, и развивающиеся рынки страдают. Дополнительный фактор – очень релевантный для Казахстана – заключается в том, что в случае рецессии спрос на нефть снизится, и очень вероятно, что цены на нефть просядут. Это один из вариантов развития событий на 2024 год», – сказал Анатолий Шаль.
Четвертый в его списке риск – долгосрочная динамика цен на нефть. «Мы думаем, что к 2030 году спрос на бензин снизится на 1 млн баррелей в день. При этом спрос на нефть продолжит расти, потому что авиационная отрасль и нефтехимия будут потреблять больше сырья», – пояснил спикер. Для того чтобы обеспечить прирост спроса на нефть, компании, по его словам, должны продолжать инвестировать в добычу. Аналитики банка провели исследование по 300 проектам в нефтяной сфере на предмет того, какими должны быть цены на нефть, чтобы инвестиции в проекты оставались выгодными. Ответ: между $60 и $100 за баррель до 2030 года. «$100 – это было бы очень комфортно для Казахстана, $60 – ну, жить можно, но уже нужно быть осторожными», – прокомментировал эксперт.
Пятый риск – проблемы в Китае. Нынешнюю ситуацию в экономике КНР сравнивают с тем, что было в Японии в 1990-х: «потерянное десятилетие». Тоже «пузырь» на рынке недвижимости, тоже очень высокий долг. В Японии это привело к длительной рецессии, дефляции и т.д. «Наши китайские аналитики считают, что в Китае история не повторится. В том числе потому, что власти КНР по-другому подходят к урегулированию кризиса недвижимости, не позволяя ценам сильно снизиться и запустить маховик, когда цены на активы снижаются, это заставляет все большее число бизнесов и население продавать активы, чтобы выполнить требования по залогам. В Китае этого нет, – говорит макроэкономист. – Даже если Китай избежит японского сценария, темпы его роста сильно замедлятся в долгосрочной перспективе. Это связано с демографией, с падающей отдачей от инвестиций, с замедлением производства. Играет роль и фактор геополитики».
Анатолий Шаль отметил «интересный момент» по России. «Рубль ослаб больше, чем предполагали фундаментальные показатели, – сказал он. – Страны-соседи традиционно чувствительны к динамике курса рубля, и эта чувствительность сохраняется для тех стран с невысоким уровнем ВВП на душу населения, которые зависимы, например, от денежных переводов из России. К Казахстану это не относится. Но в принципе если у соседей начнутся проблемы с валютными курсами, мне интересно, как мнение участников рынка относительно валютного курса поменяется в Казахстане. Прогноз 500 тенге за доллар, наверное, отчасти отражает растущие ожидания ослабления курса».
