Как модернизируют крупнейшее нефтегазовое месторождение Казахстана
И что будет с тысячами уволенных казахстанцев после завершения строительства нового завода на Тенгизе
Прежде чем попасть на стратегические объекты Тенгизского нефтегазового месторождения, на которых Forbes.kz побывал в рамках пресс-тура, журналистам пришлось пройти серьезный инструктаж по технике безопасности. Основные тезисы, которые нам следовало запомнить, – как пользоваться респиратором при внезапном повышении уровня вредных частиц в воздухе; о чем предупреждает красный и оранжевый сигнал тревоги – о пожаре или утечке газа; где собираться при ЧП и т.д.
Послушав о потенциальных угрозах, коих на предприятии такого масштаба немало, «нарядившись» в защитный костюм и вооружившись специальным датчиком и респиратором, мы отправились на экскурсию.
А где «качалки»?
Во время объезда и даже облета территории (а это, поверьте, огромная площадь в 2500 км2 – столько, например, занимает Анкара в Турции) многие высматривали те самые «качалки», с помощью которых, по мнению большинства, добывают нефть. Но таких здесь, как оказалось, нет и никогда не было. Нефть тут добывается с глубины 4,5–5,5 км, где давление составляет 500–700 атмосфер. Здесь достаточно пробурить скважину, подвести трубу и открыть вентиль – нефтегазовая смесь поднимается сама и попадает на групповую замерную установку (ГЗУ).
К одной из таких установок мы и направились первым делом. Как отметил оператор комплекса Малик Бурханов, таких ГЗУ здесь 14 и еще четыре на стадии строительства.
- На ГЗУ нефть поступает благодаря естественному давлению газа в пластах. С установки она уже поступает на заводы для дальнейшей переработки, - объясняет Малик Бурханов.
Этот специалист в нефтегазовой отрасли работает уже 42 года, а на Тенгизе – с первого дня основания ТШО, с 6 апреля 1993-го. За это время, как говорит ветеран труда, он прошел путь от помощника бурильщика до оператора комплексов. И по сей день Бурханов учится чему-то новому несмотря на то, что уже совсем скоро уйдет на пенсию.
- Я запускаю скважины, контролирую, при необходимости останавливаю устройства. С годами трудиться тут стало и легче, и безопаснее. Здесь есть всевозможные датчики, пульты управления и т.д. Но чтобы продолжать эффективно работать, я должен постоянно учиться: новые технологии, скажем так, расслабиться не дают, - смеется Малик Бурханов.
Куда идет нефть?
С ГЗУ нефть отправляется по нефтепроводам, или, как их еще называют, ниткам на два завода. Завод первого поколения был запущен еще в 1991 году, на него поступает сырая нефть и с него же отправляется в другие страны по системе Каспийского трубопроводного консорциума. Завод второго поколения появился в 2007 году, на него нефть также поступает в сыром виде, но здесь уже от нее отделяют газ и сероводород.
Уже в 2024 году, в рамках Проекта будущего расширения (ПБР), здесь запустят завод третьего поколения (ЗТП), строительство которого началось в 2016 году. Он и стал следующей точкой назначения для журналистов.
ЗТП - это громадный промышленный комплекс, состоящий из множества строений, труб, вентилей, установок. Хитро переплетаясь, они создают сложнейшую систему одного из крупнейших нефтегазовых предприятий не только в Казахстане, но и мире.
Сейчас завод готов на 95% - остались пусконаладочные работы, которые, как отметил генеральный менеджер отдела по связям с общественностью и правительством Дармен Аронов, будут одними из самых масштабных в мировой нефтегазовой отрасли. Открытие ЗТП - пожалуй, самое ожидаемое событие не только для ТШО, но и для всех нефтяников Казахстана. С полной реализацией ПБР добыча нефти с Тенгизского месторождения увеличится на 12 млн тонн в год и достигнет 39 млн тонн, что благоприятно отразится на всей экономике страны из-за повышения проданных объемов нефти и налоговых отчислений, отмечает Аронов.
Куда пойдут люди?
Второе, что бросается в глаза после масштаба сооружений – люди. Очень много людей участвует в строительстве объектов. Как объяснили представители ТШО, всего за время строительства ПБР было задействовано более 90 тыс. человек и свыше 600 подрядных организаций. Так как проект уже подходит к завершению, то и людей сейчас здесь работает меньше, чем на пике стройки, но все еще очень много. И, вероятно после сдачи завода в эксплуатацию тысячи казахстанцев лишатся работы. Но, как отметил Дармен Аронов, надолго безработными они не останутся.
- По мере завершения отдельных участков мы высвобождаем людей. На этом проекте около 25 тысяч человек прошли специальные курсы - по сути, обучились с нуля. Они получили хорошие навыки, стали высококвалифицированными специалистами в области строительства сложных объектов. Благодаря этому на рынке появились тысячи востребованных работников: электромонтажники, сварщики, слесари и т.д., которые нужны как в нефтегазовом секторе, так и гражданском строительстве. Они получили сертификаты, в том числе и международные, которые действительны как в Казахстане, так и за рубежом, – объяснил Аронов.
А что с цифровизацией?
Следующая и, пожалуй, главная локация нашей экскурсии по ТШО – открывшийся в июне 2022 года Объединенный центр управления производством, или ОЦУП. Это, без преувеличения, сверхсовременный центр новых (даже, скорее, новейших) технологий по управлению всеми объектами, которые есть на месторождении.
Строительство ОЦУП – это тоже часть Проекта будущего расширения. Над его реализацией трудились свыше 30 казахстанских компаний и более 600 местных сотрудников.
Огромный диспетчерский пульт площадью 2200 кв. м, где операторы следят за всей работой ТШО, – важнейший стратегический объект Тенгизшевройла, а операторы ОЦУП – «критический персонал». Работа здесь кипит круглосуточно, в смене работает пара десятков человек, и каждый сотрудник может одновременно наблюдать за десятью мониторами. Иными словами, такой громадой, которая дает треть от всего объема добываемой казахстанской нефти, управляет всего несколько десятков человек из одного центра, который находится в 20 км от самих заводов и станций. Потому в операторскую никого не пускают - говорят, не готовы рисковать здоровьем сотрудников (особенно в сезон простуд) и сохранностью компьютеров, потому что «на них все и держится».
Как объяснил управляющий ОЦУП Талдыбай Маханов, в Казахстане это первый такой проект, а в мире подобный есть только в США, у подразделения Chevron.
- Процессы ТШО на 100% автоматизированы, и появление ОЦУП позволило управлять ими более эффективно. Часто возникает вопрос: раз все автоматизировано, то зачем столько сотрудников? Отвечаю: машина никогда не заменит человека. Да, наши сотрудники в ОЦУП круглосуточно наблюдают за всеми системами, датчиками. Но если вдруг автомат откажет, то вмешается человек. Например, в условиях зимы датчики могут повести себя на холоде по-разному, - объясняет Талдыбай Маханов.
Как объяснил Маханов, цифровизация не заменит людей, но позволит минимизировать сбои и аварии на производстве и оперативно принять решение, ведь датчики быстрее реагируют на отклонения. А если форс-мажор все же произошел, то искусственный интеллект позволит свести на нет последствия аварии как для людей, так и для экологии.
К слову, об экологии
Большое внимание здесь уделяют заботе об окружающей среде: сокращению вредных выбросов, сортировке и переработке отходов, очищению и повторному использованию воды.
Так, по всей территории ТШО стоят урны для раздельного сбора мусора, имеется собственный Тенгизский экоцентр (ТЭЦ). По словам его супервайзера Армана Копбаева, через ТЭЦ происходит прием и сортировка отходов: часть идет на полигоны, часть - на переработку на оборудовании экоцентра, и часть - на переработку другим казахстанским заводам.
- Для переработки отходов есть разное оборудование, в том числе два пресса для брикетирования отходов из картона и пластика, четыре дробилки для крошения бетонных и деревянных отходов, измельчитель бумажного мусора. Те отходы, которые у нас не перерабатываются, мы не отправляем «на экспорт», а отдаем казахстанским подрядным организациям. Переработанный мусор мы также отдаем казахстанским предприятиям и акиматам для дальнейшего их применения, - объяснил Арман Копбаев. – Например, бетонную крошку используют в строительстве, деревянную щепу применяют в качестве дренажа и удобрений при посадке деревьев, у пластика и бумаги тоже много применений.
Те отходы, что не подлежат переработке, отправляют на полигоны в виде десятиуровневых пирамид, состоящих из ячеек для разных типов мусора. Такие конструкции соответствуют мировым стандартам строительства полигонов и позволяют экономить земельные площади.
Западный регион РК не отличается обилием запасов пресной воды, поэтому еще в 2013 году здесь построили канализационно-очистные сооружения (КОС). Они нужны были для очистки воды от мусора, обеззараживания и слива на поля испарения. Но в 2016 году здесь открыли завод по повторному использованию очищенной сточной воды для минимизации расхода технической и питьевой воды с водоводов. Это решение позволило покрывать нужды ТШО в технической воде на 40%.
После окончания экскурсии по территории ТШО мы засобирались на регулярный авиарейс в Атырау.
Да, вахтовики сюда добираются не на автобусах (расстояние от города до месторождения около 350 км), а на частном самолете. Дорога занимает около получаса и ощутимо экономит время сотрудникам ТШО. Сами же самолеты тут летают с завидной регулярностью и совершают по 5 рейсов в день.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
