Как вырос фармрынок РК и при чём здесь фонд «Қазақстан халқына»
Что стало драйвером на рынке лекарственных препаратов за последний год, зачем перерегистрировать препараты странам — членам ЕАЭС и почему казахстанцы зачастую не знают о бесплатном лечении
«В прошлом году фармацевтический рынок Казахстана, самый динамичный на пространстве СНГ, достиг 855 млрд тенге, или практически $2 млрд, с ростом за год на 15% в денежном выражении, но, к сожалению, стагнирует в упаковках», - сообщила Жибек Керимбаева, директор аутсорсинговой компании в фармсфере «IQVIA Казахстан». Эти данные были озвучены на встрече журналистов со региональным руководством Janssen, фармподразделения Johnson & Johnson в Казахстане, прошедшей 29 марта в Алматы.
Рост идет и о коммерческом сегменте, составляющем 60% рынка, - за счёт перехода от более дешевых препаратов к более дорогим, и за счёт государственного сегмента, где происходит поворот в сторону инновационной терапии и новых препаратов — этот сектор вырос на целых 7% за год, добавила Жибек Керимбаева. Структура прироста наглядно видна при разделении на поставщиков. Так, на долю самого крупного производителя в Казахстане - компании Santo приходится 5% роста, а Johnson & Johnson показала прирост на 28% - за счёт продаж очень дорогих препаратов для редких (орфанных) болезней.
- В 2022 году мы увидели серьезный прорыв: в Казахстане появились 18 новых инновационных молекул (так фармацевты называют каждое уникальное действующее вещество как основу лекарственного препарата - F) на 23 млрд тенге, - подчеркнула Керимбаева. - В мире всего доступно 640 молекул для орфанных заболеваний, в Казахстане — 22. Конечно, нам не нужны все 640, но тем не менее эта цифра очень далека от идеала и есть куда стремиться.
Для этого в первую очередь следует увеличить расходы на здравоохранение, дополнил коллегу Адилет Назарбаев, директор «Янссен» по странам СНГ.
- В Казахстане 2% ВВП выделяется на систему здравоохранения, в развитых странах — 6-8%, а по рекомендациям ВОЗ должно быть около 5%. Доказана прямая корреляция между расходами на здравоохранение и продолжительностью жизни, - отметил он. - Государство понимает, что доступ к инновационной терапии очень важен, и в последнее время расширяет список препаратов.
Но не только бюджет дает средства на лечение. Так, деятельность фонда «Қазақстан халқына», «большой шанс, благодаря которому мы сейчас и увидели те самые 18 новых молекул, которых ранее не было», обратил внимание Назарбаев. (За 2022 год фонд потратил на лекарства для 130 пациентов 15,3 млрд тенге, закупив в том числе самый дорогой препарат в мире - «Золгенсма»: он стоит около $2 млн.)
- Фонд поддерживает те заболевания, которые не покрываются государством. Это хороший опыт, который, верю, будет развиваться дальше, - сказал Назарбаев.
В то же время существуют и препятствия для наращивания темпов, например, сложные процедуры регистрации препаратов.
- Переход на регулирование ЕАЭС - это большой шаг, но здесь появляются как возможности, так и риски. Пока мы видим, что время, которое затрачивается на регистрацию препаратов, достаточно значимое. Нельзя сказать, что механизм работает как часы, - вступила в разговор Катерина Погодина, генеральный директор российского ООО «Джонсон & Джонсон» и управляющий директор «Янссен», подразделения фармацевтических товаров, в России и СНГ.
Погодина имела в виду, что в 2026 году заканчивается срок переходного периода на экспертизу и регистрацию лекарственных препаратов в рамках ЕАЭС. Этот период начался в июле 2021 года — тогда прекратили проводить национальную процедуру. За четыре с половиной года все страны должны были перейти на общую систему регистрации по правилам Евразийского союза и привести всю документацию в соответствие с правилами союза. 1 января 2026 года переходный период закончится, и все регистрационные удостоверения на лекарственные средства, выданные по национальным правилам, аннулируются.
- До конца 2025 года все компании, и локальные, и иностранные, должны перерегистрировать весь свой портфель лекарственных препаратов по новой процедуре, - объяснила Катерина Погодина. - Это затратно по времени и для компании, и для регулирующих органов, которые должны все проверить и после этого перерегистрировать продукт. Мы говорим о сотнях тысяч молекул. Объем работы очень большой. К чему это может привести? Компании будут в первую очередь перерегистрировать приоритетные для них продукты, и это означает, что часть продуктов могут не успеть в срок получить перерегистрацию, и часть пациентов могут остаться без необходимой терапии.
В Шымкенте создадут медико-фармацевтический кластер
Это сократит зависимость от импорта и обеспечит национальную лекарственную ... →
Надо продлевать переходный период, считает Погодина. и сокращать сроки на регистрацию, которые сейчас занимают не меньше года.
- Были успешные примеры, и в Казахстане в том числе, во время пандемии, когда сокращали сроки регистрации. Как показала практика, это возможно без рисков, что что-то не будет учтено. Все считали, что это надо сохранить и после ковида. Но идет возвращение к долгим срокам. Мы видим, что некоторые продукты можно запараллелить, некоторые продукты регистрировать по упрощенной процедуре. Приоритизировать свои препараты — это самый неправильный путь, - уверена Погодина.
Обсудив «евразийские» проблемы, участники встречи перешли к другим сложностям. Например, как отметила Жибек Керимбаева, распространение инновационных препаратов затрудняется тем, что пациенты о них просто не знают:
- Информированность населения о том, что большие пласты новой терапии доступны, на очень низком уровне. Я бы на месте компаний направила усилия на информирование населения. Случай из опыта: приходят пациенты с псориазом и со счастливым ужасом узнают, что уколы, ради которых они многое прошли, покрываются государством.
С коллегой дискутирует Адилет Назарбаев. Он считает, что инициативу должны проявлять сами больные.
- Надо, чтобы пациенты сами обращались к врачам — тогда и получат информацию. В последнее время в Казахстане проявляется все более активная гражданская позиция, и я считаю, что и в плане своего здоровья пациенты тоже должны быть активны, искать решения для себя, а не сидеть дома и ждать, когда кто-то придет с решением, - высказал он свое мнение.
Насколько вообще значима для фармкомпаний проблема неграмотности пациентов (в Казахстане бывают случаи, когда маленьких детей «лечат» кровопусканием»), а также нехватка персонала и отсутствие доступа к лечению в отдаленных населенных пунктах, спросил спикеров корреспондент Forbes.kz.
- На самом деле большинство мировых систем здравоохранения сталкивается с такими же сложностями. Есть похожие на нашу системы, как, например, в Турции — тоже есть крупные города, где сконцентрированы и медицинские центры, и врачебные компетенции, и есть отдаленные территории, где недостаточно или вообще нет специалистов. Точно такая же ситуация в Китае, - ответила Катерина Погодина. - Да, для нас важно, чтобы все имели равный доступ к терапии: болезнь не выбирает пациентов по месту жительства. Мы много работаем над цифровым здравоохранением совместно с регулятором, чтобы дать возможность, во-первых, обучать специалистов и, во вторых, ставить диагнозы для тех пациентов, которые не имеют возможности попасть в город.
Кроме цифровизации, в качестве рецепта Погодина предложила использовать опыт выездных бригад — по меньшей мере для скрининга и первичной диагностики в отдаленных селах:
- Процесс небыстрый, но плюс в том, что во время ковида многие страны пилотировали такие системы здравоохранения. Пример — Китай, где был полный локдаун, и использовалась такая система. Мы сейчас обсуждаем этот опыт для Казахстана.
Как цифровые платежные системы могут оказать помощь здравоохранению
Современные технологии сегодня особенно востребованы в отдаленных районах... →
Еще один вопрос от Forbes.kz касался проблемы резистентности к антибиотикам. ВОЗ давно сокрушается о том, что мировые фармгиганты не хотят инвестировать в антибиотики нового поколения, так как это затратный процесс, а заработать на них трудно. В прошлом году Johnson & Johnson потратила на исследования и разработки $12 млрд. Сколько из них пришлось на антибиотики, спросил корреспондент Forbes.kz.
- В терапевтических направлениях, в которые мы погружены, у нас нет антибиотиков. Исключение — препарат для лечения резистентной формы туберкулеза, разработка, которая уже достаточное время находится на рынке. Johnson & Johnson в целом сконцентрирована на других направлениях, - не нашла чем порадовать по этой теме Катерина Погодина.
Зато хорошими новостями в конце встречи поделился Адилет Назарбаев. Как рассказал страновой директор, Казахстан стал участником международных мультицентровых испытаний нового препарата для тяжелой депрессии.
- У нас клинические исследования проводились очень-очень редко, за последний год всего лишь 12 исследований. А это очень полезный инструмент для инвестиций в уровень подготовки врачей. Казахстан изменил законодательство, теперь у нас очень комфортные условия для проведения клинических исследований, и в ближайшее время и ситуация изменится, - выразил он надежду.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
