Миф о низком госдолге и высоких расходах

12185

Государство позволяет себе высокие расходы на фоне кризиса, поскольку уверено в прочности бюджета. Однако за этой «прочностью» не стоит ничего, кроме Нацфонда

Фото: vmichurinske.ru

Тратьте на здоровье

Несмотря на то, что государство говорит об экономическом кризисе и признает его затяжным, не ожидая скорого восстановления цен на сырье, оно не только не сокращает расходы, но и направляет в экономику дополнительные средства. По словам министра финансов Бахыта Султанова, это связано с необходимостью исполнения социальных обязательств, а  также поддержки экономики в рамках госпрограмм и антикризисных мер.

Доводы не совсем убедительные, поскольку расходная часть бюджета состоит не только из социальных обязательств, там есть множество других затрат, которые можно было бы сокращать. Что касается мер поддержки экономики, то их эффект также неоднозначен. Таким образом, высокий уровень госрасходов – это не столько вынужденная необходимость и единственный вариант развития, сколько осмысленный выбор правительства. Оно называет это контрцикличной экономической политикой, которая весьма дорого обходится государству.

Главный аргумент, которым оперирует правительство, – это то, что государственные финансы остаются здоровыми, и главным показателем является низкий уровень государственного долга. По данным главы минфина, на 1 января он составил всего 21,6% от ВВП, что почти в три раза ниже порогового показателя. Более того, государство намерено сокращать размер бюджетного дефицита, снижая тем самым необходимость в заимствовании. И если финансы здоровы, то можно ли политику высоких расходов считать обоснованной?

Ниже курс – выше долг

Действительно, формально повода для беспокойства о долговой нагрузке нет. Но следует отметить, что к нам и требования жестче. Иметь высокий долг могут позволить себе государства с сильной диверсифицированной экономикой и стабильной валютой.

Сырьевым странам с моноэкономикой ничего иного не остается, как с удвоенным вниманием следить за уровнем госдолга, поскольку при падении цен на свой экспортный товар они тут же падают в финансовую пропасть.

То же происходит и при обвале национальной валюты, который сразу же «утяжеляет» внешний долг – а именно он и растет наиболее быстрыми темпами. Если на начало 2015 внешний госдолг Казахстана составлял $7,87 млрд, то к апрелю 2016 он вырос до $12,74 млрд, то есть на 61%! А если учесть, что выплачивать его предстоит по курсу, почти вдвое более высокому, динамика роста просто беспрецедентная. Как Минфин умудряется не видеть в ней ничего тревожного – решительно непонятно.

Если в начале 2015 на внешний долг приходилось 25% всего госдолга, то к апрелю 2016 его доля достигла 47%. А возвращать эти долги нужно будет не в тенге, которые зарабатывает государство, а в долларах и евро.

Еще один фактор – долг квазигосударственного сектора. Доля этого сегмента в экономике достигает в Казахстане беспрецедентного размера, и исключать его задолженность из общей статистики госдолга категорически неверно – отвечать все равно государству. Поэтому требуется вести полный учет госдолга, чтобы понять истинную картину. Если к госдолгу $27 млрд прибавить только внешний долг одной нацкомпании «КазМунайГаз» - $11 млрд, то уже получим уровень 31% от ВВП.

Умерить аппетиты

В январе-апреле 2016 экспорт, по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, упал с $16 млрд до $11 млрд, то есть на 32%. Нужно понимать, что сохранение  высокого уровня расходов при столь резком сокращении доходов – это уже симптом проблем с финансовым здоровьем. И то, что государство умеренно берет в долг, еще ни о чем не говорит. Ведь оно все равно где-то достает деньги, чтобы свести баланс. Этот источник – Национальный фонд.

А с финансовой точки зрения такой способ покрытия дефицита средств мало чем отличается от заимствования, ведь в обоих случаях речь идет о привлечении источника, внешнего по отношению к бюджету. Да, долг нужно обслуживать, но, привлекая деньги Нацфонда в экономику, мы тоже теряем на недополученной прибыли от инвестирования.

Иными словами, привлекаемые из Нацфонда средства логично приплюсовать к госдолгу, и тогда его отношение к ВВП зашкалит за пороговое значение. Простой пример – две семьи, главы которых работают на одном заводе. Когда зарплату им сократили, один стал поддерживать семью, взяв потребительский кредит, а другой – распечатав накопления, сделанные на обучение детей в университете. Вроде бы второй случай финансово более здоровый, ведь тратится свое, заработанное. Но учиться потом будет все равно не на что…

Формально низкий уровень госдолга, рассчитанный без задолженности квазигосударственного сектора, неустойчивости валюты, сырьевой зависимости экономики и расходования резервов Нацфонда, совершенно не является показателем финансового здоровья. А, стало быть, и политика высоких расходов не так уж оправданна и нуждается в пересмотре. 

   Если вы обнаружили ошибку или опечатку, выделите фрагмент текста с ошибкой и нажмите CTRL+Enter

Орфографическая ошибка в тексте:

Отмена Отправить