Куаныш Кабыш: «У каждого мужчины есть ген экстрима»

Все началось с детства, с класса 7-го или 8-го. Я ездил на автобусе до Медео, а от Медео шел пешком до Шымбулака. Потом были армия, комсомол, свое дело. В бизнесе я с 90-го года, и, честно говоря, было не до гор, работы было очень много. И только лет 10 спустя появилась возможность заниматься тем, что нравилось всегда.

В наши горы я ходил один, как-то из друзей составить компанию никто не захотел. Однажды пошел один и чуть не погиб – туман был, потерялся, кое-как вышел. И после этого решил, что пора находить единомышленников. Получилось так, что однажды я зашел в спортивный магазин, смотрел снаряжение и там познакомился с известным альпинистом Вадимжаном Хайбуллиным. Я рассказал ему, что хочу подняться на пик Комсомола (сейчас – пик Нурсултана), но мне нужен гид. Я ведь непрофессионал. И Хайбуллин нашел мне такого инструктора, о котором можно только мечтать – Александра Ручкина. Это очень известный альпинист, побывавший едва ли не на всех вершинах мира, обладатель «золотого ледоруба». Наш поход занял два или три дня. Но я понял, что теперь это – мое. После Хайбуллин предложил мне заниматься вместе со сборной командой Казахстана по альпинизму, а я согласился быть, по возможности, ее спонсором. На этих тренировках я познакомился с бизнесменом Талгатом Кожахметовым. И так мы с ним вдвоем и тренировались – у ребят своя программа, у нас – своя, но под присмотром специалистов. Тренером сборной тогда был Ерванд Ильинский – еще одна легенда альпинизма, один из самых заслуженных тренеров в истории советской школы альпинизма.

Моя первая серьезная экспедиция состоялась в 2002-2003 годах, когда я отправился покорять Памир. Конечно, она оказалась самой запоминающейся. Там я и увидел, что такое большие горы, что такое настояший альпинизм, узнал, что такое настоящая опасность. Я два раза проваливался в той экспедиции в трещины. За месяц я потерял в весе килограммов 10-15, на мне вся одежда потом болталась – все-таки нагрузки, высота.

Меня многие спрашивают, почему мне не сидится на месте. Все равно, наверное, у каждого мужчины есть какой-то ген предков, благодаря которому их тянет на экстремальные испытания. Пожалуй, во всем этом мне больше всего нравится преодоление трудностей.

Сейчас мои два главных увлечения поспокойнее – горные лыжи и горный велосипед. На нем я катаюсь не только летом, но и осенью, и зимой.

В 2008 году я отправился в экспедицию по Амазонке – Венесуэла, Перу, Эквадор, организовали которую мы с друзьями. У нас есть команда, сами себя мы называем «Снежные драконы», этой командой мы ездили на Килиманджаро, в Тибет, на Гималаи. Желание побывать на Амазонке появилось давно, но все как-то не выходило. Летели в апреле через Амстердам в Венесуэлу. Снаряжение везли, но минимальное, потому что это был не альпинистский тур. Из восхождений там был только подъем на Мачу-Пикчу. Люди обычно поднимаются по 2-3 часа, мы взошли за полчаса. А так экстрим был в самом путешествии – мы катались на квадроциклах, был рафтинг. Не ночевали две ночи подряд в одном месте – постоянно перемещались.

Подготовка к экспедиции заняла примерно месяц. Мы активно переписывались с теми, кто мог помочь нам организовать тур, запрашивали маршруты, узнавали нюансы. Наши гиды были русскоязычные. В Эквадоре это была девушка, которая училась в Советском Союзе. С ней приключилась история. У нас были запланированы два сплава по притокам Амазонки – один из них в Эквадоре. Я не знаю, какой категории сложности были эти сплавы, но достаточно непростые, реки порожистые. И наша гид чуть не погибла. На одном из порогов лодка подпрыгнула, приземлилась, и в этот момент она выпала из лодки и ее затащило под нее. Она пытается вынырнуть и упирается в днище лодки. Когда мы вытащили ее, она порядком воды нахлебалась.

Конечно, нас ждало очень много экзотики. Взять хотя бы еду. В Перу прямо на улицах жарят морских свинок. Мы пробовали, ничего. Но желудок, конечно, может в любой момент устроить забастовку – слишком уж отличается эта пища от привычной нам.

Поехали однажды на рыбалку к притокам Амазонки, ловить пираний, а сами чуть не поймали каймана.

Еще были на озере Титикака. Нам очень хотелось пожить в индейской семье, в первозданных условиях, посмотреть, как устроен их быт. Нас повезли на один из тростниковых островов на озере, тех самых, которые строят сами индейцы. Мы провели там пару ночей, видели национальные танцы, жили в хижине, хозяйка кормила нас чем-то вроде кукурузной каши и жареными мальками, очень вкусно. Я вообще люблю пробовать новую еду. А какие там рыбные базары! Кальмары, креветки, мидии, рыба – какая только хочешь.

Когда из Куско самолет привез нас уже к самим притокам Амазонки, мы чуть не задохнулись – так влажно и душно на равнине. Мы жили несколько дней в домиках на сваях – очень красиво и здорово. Подобные отели и кемпинги, как правило, принадлежат не местным, а иностранцам, открывшим здесь бизнес. То же самое я видел и в Африке, когда мы собирались совершить восхождение на Килиманджаро. Прекрасный отель стоял прямо в саванне – завтракаешь, а вокруг ходят жирафы. Владельцем этого райского места был француз.

Вообще туристу там можно поселиться – столько всего могут предложить и Перу, и Эквадор, и Венесуэла. В отличие от довольно бедного в смысле туристических продуктов Казахстана. В Египте – пирамиды, в Южной Америке – Амазонка. Мне очень нравятся Камчатка и Аляска. Вот там тоже хотелось бы побывать. У нас в общем-то в этом плане не слишком много развлечений. Конечно, и здесь можно развивать туризм, я сам думал одно время о создании туристической базы на Алаколе. Но потом съездил, увидел, что там нет никакой инфраструктуры – ни дорог, ничего. Частному бизнесу вложения при разработке нового маршрута непосильны, он может построить отель или базу. А протягивать линии электропередач, например, или прокладывать дороги по сто километров – это нереально, такой проект никогда себя не окупит, это вопросы, в которых должно помогать государство.