«Позеленеет» ли энергетика в Казахстане?
![](https://img.forbes.kz/forbes-photobank/media/2024-06-21/3944b7ae-7509-499f-a9ac-444d2bbd7366.webp)
Водные процедуры
Волна «зеленой экономики» накрывает Казахстан. Хотя мало кто еще представляет, что это такое. Пока она сводится к «зеленой энергетике». Это уже более понятная субстанция. Хотя и здесь далеко не все так однозначно.
Например, когда говорят об использовании возобновляемых источников энергии, имеют в виду современные солнечные и ветровые электростанции. Хотя на самом деле к ним относится и такая старая отрасль, как гидроэнергетика.
В Казахстане работают три крупные гидроэлектростанции – Бухтарминская, Усть-Каменогорская и Шульбинская. Кроме того, запущена Мойнакская ГЭС мощностью 300 мВт – первая и пока единственная станция такого масштаба, построенная за весь период независимости.
Из-за этой подотрасли и возникают разногласия с подсчетами. Если не считать крупные ГЭС, то доля возобновляемых источников в казахстанской энергетике не превышает 0,5% - можно сказать, статистическая погрешность.
Если же учитывать ГЭС (ну а как не учитывать, если они используют возобновляемые ресурсы?), то эта доля возрастает до солидного показателя 12%. Что дает основания говорить - возобновляемая энергетика в Казахстане почти на уровне европейских стран. Но все же государство, жертвуя красивыми статистическими показателями, предпочитает не лукавить, а вести учет, как в мировой практике, относя к возобновляемым источникам энергии только так называемые альтернативные, или нетрадиционные. Из ГЭС в эту категорию входят лишь малые станции (хотя все-таки неясно, в чем их «альтернативность», в отличие от крупных).
В соответствии с правительственной программой, к 2020 году в Казахстане будет запущено 14 малых ГЭС общей мощностью 170 МВт. Гидроресурсы в республике распределяются очень неравномерно, и все малые ГЭС проектируются только в четырех областях: Южно-Казахстанской, Жамбылской, Алматинской и Восточно-Казахстанской.
Таким образом, существующая мощность малых ГЭС в стране к 2020 году вырастет почти в 5 раз. Тем не менее, столь впечатляющий рост обусловлен эффектом низкой базы, то есть зачаточным состоянием малой гидроэнергетики в настоящее время. И даже ввод новых 14 станций не позволит далеко уйти от этого состояния.
По данным, которые приводятся в программе развития электроэнергетики, валовой гидропотенциал малых ГЭС оценивается в 8 млрд. кВтч. При этом такие генерирующие мощности отличаются низкой себестоимостью производства электроэнергии. Но ко всему этому потенциалу мы по большому счету лишь прикоснемся. К примеру, В Швеции работает 1350 малых ГЭС, которые дают 10% всей вырабатываемой в стране энергии. В Китае действует 83 тыс. малых ГЭС.
На этом фоне отечественную отрасль малой гидроэнергетики можно назвать не более чем экспериментальной.
Что примечательно, в июне прошлого года «Казахмыс» и «РусГидро» подписали соглашение о сотрудничестве в области малой гидроэнергетики. В нем предусматривалось создание СП для строительства на территории Казахстана станций общей мощностью до 300 МВт. Тем не менее, проекты этого СП в план по развитию альтернативной и возобновляемой энергетики в Казахстане на 2013-2020 годы не вошли.
Полный штиль
Если малым ГЭС отведена роль декорации, то что ожидается в сфере ветровой и солнечной энергетики? Энергетический потенциал ветра в Казахстане оценивается экспертами в гигантскую цифру 1 трлн кВтч в год. По плану к 2020 году в Казахстане будет введено в строй 13 ВЭС общей мощностью 793 МВт. География здесь более обширная – Алматинская, Жамбылская, Костанайская, Северо-Казахстанская, Акмолинская, Карагандинская и Актюбинская области. При этом самый крупный проект предполагается не в знаменитых Джунгарских воротах, а в селе Бадамша Каргалинского района Актюбинской области. Мощность ВЭС здесь достигнет 300 МВт. Это беспрецедентный показатель для нашей республики, но он очень и очень скромен по сравнению с другими странами, где давно уже работают с проектами иного порядка.
Только за прошлый год США и Китай ввели по 13 ГВт (!) новых генерирующих мощностей на базе ветрогенераторов. Крупнейшую ветряную электростанцию в мире намерена построить Япония к 2020 году. Островной ветропарк сможет генерировать 1 ГВт электроэнергии, что вдвое превышает мощность нынешнего лидера – британской ВЭС Greater Gabbard. При этом в борьбу за лидерство включаются не только экономические гиганты, но и традиционно отсталый африканский континент. В 2012 году заработал коммерческий ветропарк мощностью 52 МВт в одной из наиболее бедных стран - Эфиопии. А в ЮАР началось строительство ветропарка мощностью более 500 МВт.
Строительство огромных станций нового поколения подстегивает производство ветряков, заставляет внедрять новые инженерно-строительные технологии. И это, пожалуй, даже более важное преимущество внедрения «зеленой энергетики», поскольку оно создает совершенно новые рынки. Казахстан со своими небольшими проектами всех этих преимуществ лишается. В плане до 2020 года значится всего один сервисный проект - серийное производство ветроэнергетических установок мощностью до 2 кВт в Западно-Казахстанской области.
Светит, но не греет
В солнечной энергетике ситуация примерно такая же: огромный потенциал в теории - и более чем скромные задумки на практике. К 2020 году планируется запустить всего 4 СЭС (солнечных электростанций) мощностью 77 МВт. Никаких проектов, связанных с производством оборудования для солнечной энергетики, не планируется.
Ежегодно в мире подключается к сети порядка 30 ГВт генерирующих мощностей на базе солнечных батарей. Причем по итогам прошлого года лидировала не слишком солнечная Германия, где установлено 7,6 ГВт. Понятно, что на этом фоне говорить о казахстанской солнечной энергетике как таковой не приходится. Скорее, речь идет о неких робких попытках.
Дорогая игрушка
Во многих странах альтернативная энергетика давно уже перестала быть красивой игрушкой «зеленых» - это уже реальная часть энергетического баланса и реальная отрасль экономики с гигантскими оборотами. В лидерах остается Испания, которая удовлетворяет 25% своих потребностей в электричестве за счет возобновляемых источников. К 2020 году в этой стране поставлена цель довести цифру до 40%.
Альтернативная энергетика стала стратегическим выбором не только стран, зависимых от импорта углеводородов. Например, США к 2020 году выйдет на первое место по добыче нефти и полностью удовлетворит собственные потребности, что совсем не мешает американцам усиленно инвестировать в энергию солнца и ветра. В рейтинг привлекательности стран с точки зрения инвестиций в возобновляемую энергетику, составленный Ernst&Young, входят такие нефтедобывающие державы, как Саудовская Аравия и ОАЭ.
Казахстан по плану правительства запустит альтернативные энергоисточники общей мощностью 1040 МВт. Для сравнения: мощность одной только Балхашской ТЭС, строительство которой должно завершиться к 2017 году, составит 1320 МВт с перспективой ее удвоения. В итоге доля возобновляемых источников энергии в лучшем случае приблизится к 1%. Зачем же тогда вообще заниматься «зеленой» энергетикой на государственном уровне да еще постоянно подчеркивать ее значимость для Казахстана?
С одной стороны, это перспективное поле для освоения государственных ресурсов. Помимо СЭС и ВЭС, будут создаваться различные структуры для содействия их деятельности. Всем им будет открыто бюджетное финансирование, так что это неплохой бизнес – примерно такой же, какой сейчас делается на программе модернизации многоквартирных домов.
С другой стороны, альтернативная энергетика просто необходима нашей республике как хозяйке выставки EXPO-2017. Ведь она будет посвящена именно «зеленой» энергии, и нам обязательно нужно показать ее расцвет в стране. План правительства с этой ролью худо-бедно справляется. Он продемонстрирует, что в Казахстане вводятся электростанции на базе возобновляемых источников различных видов и почти во всех регионах. А вдаваться в подробности, что эти станции сыграют мизерную роль в энергетике, никто не будет.
Именно поэтому у нас сейчас нет стратегии развития альтернативной энергетики с четким пониманием ее роли в экономике, а есть просто набор проектов. Правительственный план по «озеленению» энергетики до 2020 года чем-то напоминает покраску травы в воинской части при подготовке к генеральской инспекции.
Может, оно и к лучшему?
Итак, государство отвело альтернативной энергетике роль красивого фасада. Возможен ли объективно иной сценарий? Ему препятствуют по меньшей мере два фактора.
Во-первых, это наращивание добычи традиционных энергоресурсов – нефти, газа, угля, урана, а также создание новых генерирующих мощностей. Они создают мощнейшую конкуренцию возобновляемым источникам.
С другой стороны, это ужасающе низкая энергоэффективность. Сбережение электроэнергии в Казахстане пока остается только лозунгом. Энергия солнца и ветра куда дороже традиционных источников, и ее потери в случае использования общих сетей еще более повысят стоимость и нанесут по экономике удар, вместо повышения ее эффективности.
Поэтому реалистичными для Казахстана являются более приземленные проекты – использовать в качестве возобновляемого источника биогаз. Установки, которые позволяют перерабатывать в энергию банальную солому, а также отходы сельскохозяйственного производства, в Казахстане показали отличные результаты. На EXPO, может быть, такое и не покажешь, зато работает.